александр стихин

Less than 24 hours after Gan released the news, six cadres from the National Bureau of Statistics descended on his Survey and Research Center for China Household Finance. They demanded the data. The economist wondered whether he’d be shut down. His fears proved unfounded: “They found no errors,” he says. “A few days later, someone told me we should be OK.”

Economic indicators have long had a special role in China. During the Mao era, the statistics bureau was an arm of the state planning commission, and it focused on counting widgets made by state-owned factories. Other parts of the economy were largely ignored. “Statistics were never about serving the public. They were—and still are—for the purposes of serving the government bureaucracy,” says Carsten Holz, an expert on Chinese statistics at the Hong Kong University of Science and Technology. He says the director of the statistics bureau also serves as its party chief, adding to the political pressures.

Gan, 50, has been on a mission to depoliticize statistics. Along with the flagship household survey to which the People’s Bank of China research department provides logistical support, the center carries out smaller projects. “The problem is not just the gray areas,” he says. “In China, lots of things are completely dark.”

(В прямом смысле слова - дорогая машина)

Already taking aim at Mexico, President-elect Donald Trump is now warning he might enact a 35 percent "border tax" on Canadian and German automobile imports.

"You can build cars for the United States, but for every car that comes to the USA, you will pay 35 percent tax," Trump told the German newspaper Bild, in an interview published Monday.

"In the long term, the United States would be shooting itself in the foot by imposing tariffs or other trade barriers," said Matthias Wissmann, president of the German automotive industry association VDA.

Trump specifically focused on BMW, noting that it is building a plant in Mexico that would produce vehicles for the U.S. market. But BMW would not be alone among German automakers. Audi last year opened a Mexican plant that is now the sole global source for the newly redesigned Q5 sport-utility vehicle. And Mercedes-Benz is preparing to set up a joint venture with Nissan's Infiniti brand in the Mexican city of Aguascalientes, where it will produce some of its new entry-luxury models.

Mexico has become one of the world's top five automotive manufacturing sites in recent years, in part due to low labor costs but also because it has negotiated more free trade agreements than any other country but Israel, auto industry experts note.

“With the dollar at par, we can see fairly clearly what the Canadian landscape looks like in North America,” said a Ford Canada executive, who spoke on condition of anonymity. “When labor costs are unequal, it makes it more difficult to make the business case for Canada.”
The Ford executive said Canadian labor costs, including benefits, are about $79 an hour, compared with $64 an hour for American employees, assuming the two currencies are of equal value.
“In a highly competitive global marketplace, we cannot sit still as the rest of the world races forward, particularly with rising commodity prices, a higher Canadian dollar and other cost pressures,” the company said.

"Трампизм". У меня есть стойкое ощущение, что Дональд Трамп не станет следующим американским президентом, но при этом "эффект Трампа" не нужно недооценивать. Дело в том, что Трамп стал своего рода символом изоляционизма и протекционизма, обличителем процесса аутсорсинга в страны с низкой стоимостью рабочей силы, жадных банкиров и нелегальных мигрантов из Китая и Мексики (читай - вообще всех). Было бы неправильно предположить, что на арене появился "очередной клоун" и пытается сыграть свою партия - те силы, которые он разбудил (или канализировал) поднимают голову по всему миру - все в большем количестве стран раздаются призывы к ограничению свободной торговли, возведению торговых барьеров и контролем за перемещением граждан (один Brexit чего стОит). Рано или поздно это приведет к тому, что власти будут вынуждены "прислушаться к общественному мнению" и в итоге это выльется в пОвышенные зарплаты, "защищенные" рабочие места и повышение цен на продукцию (за счет усложнения торговых процедур)

Популистские призывы о создании рабочих мест - это, конечно, хорошо, но в реальной жизни речь идет не столько о рабочих местах, сколько о наличии у Мексики большого количества соглашений о беспошлинной торговле с другими странами (в активе Мексики числиться 44 таких соглашения, в то время, как у США - только 22).

По причине большого количества торговых соглашений Мексику облюбовали мировые автопроизводители (они получают здесь доступ к дешевым запчастям и комплектующим из других стран, и получают хорошую экспортную площадку на рынки сбыта).

Вот список автопроизводителей, разместивших производство в Мексике:

Фиат - 1,570 рабочих мест
Ниссан - 3,000 рабочих мест
Инфинити - 5,700 рабочих мест
Мазда - 3,000 рабочих мест
Дженерал Моторс - 700 рабочих мест + 5,600 рабочих мест
Форд - 2,800 рабочих мест
Киа - 4,000 рабочих мест
БМВ - 1,500 рабочих мест
Хонда - 3,200 рабочих мест
Тойота - 2,000 рабочих мест

(американская карикатура о "китайской угрозе", журнал WASP от 20 мая 1881 г.)

Lighthizer has previously accused China of unfair trade practices, in line with views held by Peter Navarro, a China critic who Trump last month named to head a newly formed White House National Trade Council. In a 2011 article published in the Washington Times, Lighthizer said that using tariffs to promote American industry was a Republican tenet harking back to pro-business politicians who established the party.

“The icon of modern conservatism, Ronald Reagan, imposed quotas on imported steel, protected Harley-Davidson from Japanese competition, restrained import of semiconductors and automobiles, and took myriad similar steps to keep American industry strong,” Lighthizer wrote. “How does allowing China to constantly rig trade in its favor advance the core conservative goal of making markets more efficient? Markets do not run better when manufacturing shifts to China largely because of the actions of its government.”

Because it is so emotionally charged, populism can be easily guided for a purpose. One example of this is the campaign rhetoric of Donald Trump about how foreigners have "raped" the United States by "stealing" many of its manufacturing jobs.

At the time, many Chinese were willing to laugh away such accusations against China as just more of the usual rhetoric－though more extreme－that has come to characterize presidential elections in the US. Now, however, there is real cause for concern as the president-elect has named economist Peter Navarro, known for his anti-China alarmism, as his trade adviser.

(американская карикатура "куда мы пристроим наших парней", журнал WASP от 3 марта 1882 г.)

Back in August 2012, I had criticized a documentary based on the 2011 book Death By China: Confronting the Dragon - A Global Call to Action by Navarro and Greg Autry, calling it "hate speech against China". I described his key points: China is bad in every respect. China is stealing American jobs, killing its babies with unsafe toys and its army is preparing to kill Americans. In a country known for making great movies, I wrote at the time, a trash production called Death By China which reminded one of Nazi propaganda should not make it to even the screen.

The China bashing by the conservative professor at University of California-Irvine, also includes his other books, such as The Coming China Wars (2008) and Crouching Tiger: What China's Militarism Means for the World (2015).

People who read the reviews on amazon.com will find that The Coming China Wars is "China bashing at its worst" and "meant to terrify you" and "simplistic and exaggerating". The Crouching Tiger also portrays China as a military threat to the US in a biased and sensational way.

In other words, Navarro is hardly a visionary. He is deaf and blind to the enormous win-win cooperation and potential of China-US relations, whether in trade and investment or in tackling regional and global challenges.

(Строительство стены "против Китая" началась задолго до Трампа, журнал Puck не даст соврать)

US President-elect Donald Trump appointed China hawk Peter Navarro as head of the new National Trade Council Wednesday. Navarro's public image is largely shaped by his three books about China: The Coming China Wars, Death by China, and Crouching Tiger: What China's Militarism Means for the World. An article in The New Yorker once said Navarro's views on trade and China were so radical that it's impossible to "find another economist who fully agrees with them."

Trump's Navarro pick is regarded as a signal that he will take more aggressive actions to promote his American interests first agenda. It's likely that the US will adopt reckless trade protectionist policies in future, causing changes to the pattern of the benefits distribution between the US and other countries.

Navarro advocated enhancing US protection of Taiwan. He also invited a Chinese dissident exiled in the US to write a preface for his book. Many Chinese people would regard him as an anti-China scholar. Will such a person leading the National Trade Council reinforce Trump's prejudice against China and trigger more frictions in bilateral trade and even the overall relationship?

Trump chose Navarro not necessarily because of his anti-China stance. The president-elect's primary goal is to revive the US economy. He mistakenly attributes the US economic downturn and manufacturing job losses to globalization and he believes China's prosperity was stolen from the US. He will target all economies, including US allies.

It appears that the Trump team is anxious to achieve quick success and get instant benefits. The president-elect doesn't want strategic confrontation, nor does he have a high interest in ideological struggle. He only cares about interests. These will affect how China and the US will deal with each other as well as the appearance of future frictions.

China is powerful enough to withstand pressures from the Trump government. Beijing will get used to the tensions between the two countries. If Washington dares to provoke China over its core interests, Beijing won't fear setting up a showdown with the US, pressuring the latter to pay respect to China.

Despite ceaseless frictions, China must figure out what we are vying for with the US. Economic growth and social solidarity are the two determining factors for Sino-US competition. Trump flew the flag of reviving the US' manufacturing sector as soon as he won the election, reminding us that this is the basis for prosperity. China's achievements in the past should be attributed to the substantial development of the manufacturing sector, and the country cannot lose momentum in the future.

It is more important to address China's internal problems, especially its economic maladies, than to worry about Navarro's appointment. As long as China can maintain a robust economy and the Chinese are confident, China doesn't fear any challenges from outside. Longstanding issues such as the Taiwan question and the South China Sea disputes will be finally resolved when China's national strength is powerful enough.

Trump and his cabinet do not have more resources than his predecessors to drive his ambitions into actions. He will go back to the current world trade rules unless he wants to upend the hard-earned post-WWII order.

The US can no longer push China around today. We believe that the US political system is self-correctable, and won't tolerate a foreign policy that might put the world order in chaos and the Americans' interests in danger. Reversing globalization will never prevail.

Бизнес волнуют небольшой объем взаимных инвестиций и нечеткие контуры будущего сотрудничества. "Мне не очень понятна и неизвестна сквозная идея российско-китайского сотрудничества. У нас итог накопленных китайских инвестиций в Россию порядка $8 млрд, российские инвестиции в Китай не дотягивают до $1 млрд. Объема мало",— говорил на панели клуба "Валдай" НРБ РСПП вице-президент ПАО "ГМК "Норильский никель"" Андрей Бугров.

За 2014 год КНР инвестировала в Россию менее $800 млн, меньше 1% общего объема иностранных инвестиций КНР (более $116 млрд в 2014 году). "Весь прошлый год прошел в ожиданиях инвестиций из Китая, которые не оправдались. В 2015-м стороны подписали несколько протоколов о намерениях на десятки миллиардов, но фактически в Россию поступил только $1 млрд, это многих насторожило",— отмечает Маслов.

Китайцы работают на долгосрочную перспективу, и, прежде чем выйти на контракт, нужно провести не менее шести-восьми встреч, россияне этого просто не понимают. "Они не знают, как инвестировать, как репатриировать капитал, как защитить свои технологии от воровства,— перечисляет Маслов.— Россияне выходят на китайской рынок без лоббистской подготовки (надежного партнера в Китае) и свободных средств. Китайцы никогда не отказывают сразу, они смотрят, что им предлагают, это может длиться 6-12 месяцев, после чего российские компании либо уходят ни с чем, либо разоряются". Кроме того, россияне чересчур серьезно воспринимают протоколы о намерениях, в то время как китайцы готовы заключать их по любому поводу. По словам Маслова, более 90% протоколов о намерениях с китайцами не доходят до уровня договора; из оставшихся 10% менее 3% начинают реализовываться, а до финальной стадии добираются единицы. В финансовом плане российские компании, работая с Европой, обходятся 30-процентной предоплатой, но китайцы требуют 100% оплаты, а "наши не привыкли, чтобы им диктовали условия", свободных денег у них сейчас нет, добавляет Печерица.

Обеспокоенность китайских властей, в принципе, ясна и понятна - при доступе к халявным государственным деньгам мало кто может удержаться от соблазна поработать "себе на карман" (особенно это справедливо при зарубежных инвестициях, где контроль затруднен из-за удаленности объекта контроля). Поэтому даже трудно сейчас сказать, на что рассчитывают все эти люди, когда пишут подобные заявки - "Минэкономразвития собирает заявки российских бизнесменов на китайские инвестиции"

Всего в «Деловую Россию» от компаний было подано 63 заявки (имеются в распоряжении «Газеты.Ru»). Из-за ускоренной подготовки таблиц обоснований, а также того, что некоторые проекты пока существуют только на уровне идеи, многие графы в части финансовых характеристик остались незаполненными (только в 54 заявках указан хотя бы общий объем необходимых инвестиций — суммарно он составил $7,2 млрд).

Ну что же, на фоне достаточно серьезного затягивания гаек - наши "бизнесмены" могут еще долго ждать "китайского кредитного дождя" - особенно при таком "деловом" подходе к делу, ага.

But none of this will happen if the TPP doesn’t become a reality. That’s because the Asia-Pacific region will continue its economic integration, with or without the United States. We can lead that process, or we can sit on the sidelines and watch prosperity pass us by.

I understand the skepticism people have about trade agreements, particularly in communities where the effects of automation and globalization have hit workers and families the hardest. But building walls to isolate ourselves from the global economy would only isolate us from the incredible opportunities it provides. Instead, America should write the rules. America should call the shots. Other countries should play by the rules that America and our partners set, and not the other way around.

That’s what the TPP gives us the power to do. That’s why my administration is working closely with leaders in Congress to secure bipartisan approval for our trade agreement, mindful that the longer we wait, the harder it will be to pass the TPP. The world has changed. The rules are changing with it. The United States, not countries like China, should write them. Let’s seize this opportunity, pass the Trans-Pacific Partnership and make sure America isn’t holding the bag, but holding the pen

Президент США Барак Обама в своей статье для Washington Post повторил собственные слова, сказанные полгода назад о том, что только Штаты и их партнеры, а не какие-либо другие страны будут определять правила мировой торговли.

«Америка должна определять правила. Америка должна принимать решения. Другие страны должны играть по правилам, которые будут установлены Америкой и ее партнерами, а не наоборот», - пишет американский лидер.

Правительство готовилось к вступлению во Всемирную торговую организацию 18 лет, но не успело за это время вырастить минимальное количество профильных специалистов. Теперь в условиях цейтнота нужно обучить как минимум 300 госслужащих и еще от нескольких сотен до нескольких тысяч юристов и экономистов, способных эффективно отстаивать интересы России на международной арене. Это может обойтись не менее чем в 300 млн руб., пока же придется нанимать профессионалов за рубежом.

В Госдуме считают, что кадровый голод серьезнее. По словам председателя комитета Госдумы по экономической политике Игоря Руденского, России потребуются тысячи специалистов, причем первое время их действительно придется нанимать за рубежом. «Это не только юристы и экономисты, но и маркетологи и др. Если мы действительно хотим быть конкурентоспособными, то нам надо перестраивать систему обучения в наших вузах. Зарубежный опыт понадобится всем — и специалистам, и чиновникам», — поясняет депутат. На данный момент вопросами обучения госслужащих занимается, в частности, РАНХиГС при президенте России. Средняя стоимость магистерской программы, к примеру, составляет там 400 тыс. руб.

Политические договоренности и помпезные декларации о совместной дружбе вызвали у определенной части бизнеса и чиновничества ощущение, что теперь китайским компаниям будет дано указание заключать контракты с Россией на условиях хуже рыночных. Этого не произошло. "Россия, мне кажется, слишком эмоционально отреагировала на объявление поворота на Восток. Реакция китайцев на наше внимание была скорее сдержанно холодной,— замечает Ирина Сорокина, ответственный секретарь Российско-Китайской палаты по содействию торговле машинно-технической и инновационной продукцией.— Мы ожидали потока инвестиций из Китая, но они предпочитают медлить и все очень тщательно взвешивать". По ее мнению, китайские бизнесмены в любом проекте превыше всего ценят степень возвратности инвестиций и готовность партнеров вкладывать живые деньги, к чему наши предприниматели зачастую не готовы. "Проекты, в которых российская сторона предлагает участие "интеллектуальной собственностью", а у партнеров запрашивает в качестве доли в совместном предприятии деньги, у китайцев энтузиазма чаще всего не вызывают",— добавляет Ирина Сорокина.

• It wasn’t a Chinese chip. It comes from a US chip house, Microsemi, who outsource manufacturing sometimes if not always to China.



• It may or may not be a military chip. It has military customers, but it hasn’t been approved for government or military secrets.



• The paper is going to be presented at CHES (Cryptographic Hardware and Embedded Systems) in September 2012.



• The backdoor they found may or may not have been documented. The real controversy revolves around this. They found a debugging interface that was surprising. Why it’s there, what it does, and so on, is a very good question.



• Even assuming the worst, physical access is needed (in general) to exploit the backdoor

Но главное, без чего вообще невозможно никакое импортозамещение, – это станки, а Россия их не производит – те, которые нужны, самые современные, с ЧПУ. Как уточнил губернатор Челябинской области Борис Дубровский, до 90% всех станков завозятся в Россию из-за рубежа. Наиболее критично это, по мнению специалистов, в первую очередь, для производства боеприпасов. Как с горечью констатирует один из экспертов, Юрий Шабалин, "в настоящее время собственного станкостроения в боеприпасной отрасли промышленности у нас в стране не существует". По данным того же Шабалина, на предприятиях ВПК сейчас работает половина систем ЧПУ импортного производства. И, по его мнению, "по определенному сигналу это ЧПУ можно отключить либо задать ошибочную программу". Так это или нет, но своего станкостроения и своей станкоинструментальной промышленности у России фактически больше нет. Впрочем, как нет и тех, кто мог бы работать на этих станках. Как признал гендиректор "Уралвагонзавода" Олег Сиенко, "нам реально не хватало и не хватает высококвалифицированных рабочих. Прежде всего операторов станков с ЧПУ, без которых невозможно провести глобальное техническое перевооружение". Кстати, он же перечислил некоторые из сфер, где вверенное ему ведущее танкостроительное предприятие страны понесло потери от санкций и отсутствия поставок импортных комплектующих:

"Мы находимся под санкциями, это означает, что иностранные банки и поставщики не могут с нами контактировать. Мы очень серьезно трудились над созданием локомотива с Caterpillar. Но за два дня до отгрузки продукции, сделанной на площадке наших партнеров в Латинской Америке, были введены санкции. С Renault Truck Defense мы сделали хорошую машину, предназначенную для экспорта. И нашим военным она тоже понравилась. Но мы были вынуждены остановить эти процессы. С Bombardier у нас такая же ситуация. …Были программы и с другими иностранными партнерами, которые мы вынуждены свернуть". "Импортозамещение крайне важно, но его нельзя сделать ни за день, ни за год, ни даже за пять лет, – реалистично признал гендиректор "Уралвагонзавода", – компетенции-то мы утеряли. Нам нужно заместить технологический процесс ХХ века на процесс ХХI века. … Но уйдут на это годы. Придется очень долго догонять то, что уже в мире сделано". Поскольку если мы хотим создать лучший продукт, то, уверен топ-менеджер, "мы не сможем его создать из худших материалов на плохом оборудовании. Вся цепочка должна состоять из лучших звеньев". Почти тупик?

Агентство обращает внимание, что ряд российско-китайских соглашений, заключенных к настоящему времени, так и не были выполнены в полном объеме. Как отметил первый заместитель председателя правления Внешэкономбанка Петр Фрадков, своп-линия на 150 млрд юаней, соглашение о которой было заключено в октябре прошлого года Центральными банками России и Китая, не пользуется особым спросом, так как она применима только для краткосрочного финансирования.

Первый заместитель председателя правления Сбербанка Максим Полетаев рассказал Bloomberg, что кредитные линии на 9 млрд юаней, открытые по соглашению с китайскими банками, не востребованы из-за слабого спроса в России на займы в юанях. Юрий Соловьев, первый зампред ВТБ, который также участвует в кредитном соглашении с китайскими банками, говорил в июне, что спрос на кредиты в китайской валюте недостаточен.

Бизнес-омбудсмен Борис Титов заявил «Газете.Ru» о том, что китайский бизнес не спешит инвестировать в российские проекты. По его словам, китайцы сложные переговорщики.

«Китай очень близкий и очень хороший наш сосед. Но думает в первую очередь о себе. Мы с китайцами уже рассчитываемся в нацвалютах своих стран. Процесс идет. Но объемы небольшие. Дело в том, что большая часть товарооборота составляют нефть и нефтепродукты, другие сырьевые товары – это в долларах проходит, традиционно. А остальная часть товарооборота, -– мы покупаем у Китая ширпотреб, тут возможны расчеты в нацвалютах. Но это небольшая часть товарооборота», — отметил он.

Титов считает, что китайские банки не стремятся кредитовать российские проекты, так как у них нет стандартной процедурой финансирование экспортных проектов на чужой территории. «У них много ограничений. Например, экспортные кредиты должны страховаться от политических рисков. Любая китайская компания, которая хочет инвестировать за рубежом, обязана застраховать в том числе политические риски в государственной страховой компании», — пояснил он.

По его мнению, в России необходимо менять деловой климат. «Во многом мы сами не готовы к развороту на Китай», — добавил Титов.

Бизнес-омбудсмен считает, что крупный китайский бизнес боится двух вещей — санкций и особенностей делового климата в России. «Они наслышаны, напитаны слухами о том, что здесь отбирают бизнес, здесь идут войны с чиновниками», — сказал он.

Титов также считает, что в России к западному бизнесу относятся уважительнее, чем к китайскому. «С китайским бизнесом, как считается, можно делать все что угодно. И китайцы об этом наслышаны и не спешат инвестировать. Они вообще спешить не любят», — сказал он.

Само по себе импортозамещение не так уж и плохо, но при этом нужно понимать, как работает этот процесс и вот с этим делом у нас все обстоит из рук вон плохо. Если уж и браться за импортозамещение, то нужно это делать постепенно, концентрируя ресурсы на нужных участках. А как делаю сейчас? Бухнули во все барабаны и объявили программы импортозамещения по "всему фронту". Закончится это тем, что будут хвататься за все, а в итоге не выйдет ничего - классика жанра, одним словом.

Второй момент, про который у нас все время забывают - это высокая доля постоянных затрат, которую нужно будет списывать на ограниченное национальным рынком количество товара. Условно говоря, твои постоянные затраты (включая разработку высокотехнологичной продукции) будут равны 100 единицам и тебе нужно будет их списать на 100 единиц товара. А товарищи из азиатский стран, не ограниченные рамками только своего рынка, спишут те же затраты на 10000 единиц товара и смогут снизить себестоимость товара. Придется потом умным гражданам из Госдумы объяснять - как так вышло, что отечественные товары стоят дороже.

Третьий момент, связанный с предыдущим - если ты хочешь снизить себестоимость продукции тебе обязательно нужен выход на внешний рынок, чтобы взять необходимые объемы. Как это сделать в условиях, когда наша страна умудрилась "насрать в карман" всем, до кого дотянулась, тоже придется объяснять умным депутатам из Госдумы.

source: tradingeconomics.com

Момент номер четыре - сильнее всего страны связываются при помощи торговли (после Американской революции и до 1914 года крупнейшим торговым партнером Штатов была Великобритания - т.е. государство-противник), и если ты выключаешься из мировых процессов - ты никому не интересен.

Объем инвестиций Китая в экономику России в первом полугодии 2015 года сократился на 25 процентов. Об этом сообщил официальный представитель министерства коммерции КНР Шэнь Даньян. Вместе с тем, по его словам, «объем инвестиций в экономики Гонконга и США по сравнению с прошлым годом увеличился на 71,8 процента и 30 процентов соответственно».

Всего за шесть месяцев текущего года Китай инвестировал в нефинансовый сектор 147 стран и регионов мира 56 миллиардов долларов, что почти 30 процентов больше, чем в прошлом году.

Очевидно, по крайней мере, часть этих и других китайских инвестиций предназначена и России. Но почему же тогда итоги нашего вроде бы крепнущего экономического взаимодействия в первом полугодии столь унылы? И наоборот — вложения Китая в экономику США — его главного геополитического противника — столь внушительно растут?

Есть ещё краткосрочные инвестиции, которые могут принести прибыль инвестору в течение двух-трёх лет. Это относится к строительству заводов, например. Но здесь очень важна правильная подача такого проекта. А я лично неоднократно встречался с тем, что российские проекты плохо оформлены. Кроме того, в данном случае важна устойчивость экономической ситуации в конкретном регионе и в целом в стране. Китай не уверен, что в России получит устойчивую отдачу даже от краткосрочных инвестиций.

Китайские гости выставки «ИННОПРОМ» оказались не вполне довольны организацией мероприятия. Они пожаловались на неразбериху с пропусками на выставку.

В этом году Китай был партнером ИННОПРОМа, и областные власти сделали немало заявлений о стратегическом партнерстве с этой страной. Однако обеспечить полный комфорт для гостей из КНР организаторы так и не смогли.

«Китайская сторона также имеет вопросы к организаторам. Нашей делегации задержали выдачу пропусков на главную промышленную выставку. 7 июля было открытие ИННОПРОМа, а 8 июля китайская делегация должна была быть на месте его проведения. Но пропуска нам выдали только в ночь с 7 на 8 июля. Это было крайне неудобно. Сотрудники министерства международных и внешнеэкономических связей Свердловской области прождали их весь день», — заявил сегодня на пресс-конференции генеральный консул КНР в Екатеринбурге Тянь Юнсян.

Проблема с пропусками — не единственное, на что могли пожаловаться китайцы. Известно, что во время визита на ИННОПРОМ российского премьера Дмитрия Медведева сотрудники ФСО выгнали часть китайской делегации из зала, где проходило мероприятие.